Равные звездам - Страница 16

И в этот момент налетел шквал.

Много позже, вспоминая происшедшее, Цукка решила, что Палек явно был несправедлив к злосчастному пилоту вертолета. Удержать легкую машину при внезапном ударе ветра, почти сбивающего с ног стоящего на твердой почве человека, не так-то просто, если вообще возможно. Требовалось подлинное мастерство, чтобы не просто не разбить вертолет вдребезги о массивную металлическую конструкцию, но всего лишь ограничиться царапинами.

Шквал буквально смахнул монтажника с платформы, на которую тот еще не успел толком встать. Его пальцы сомкнулись на перилах — и промахнулись. Однако Палек, которого ветер бросил на перила, успел оттолкнуться от них, нырнуть под ограждение и, ухватившись левой рукой за вертикальный прут поручня, правой поймать руку падающего человека. Палек повис в двенадцати саженях над землей, одной рукой сжимая ребристый металлический штырь, а другой — запястье монтажника.

Стоящие у подножия гравископа люди испустили дружный вздох, парализованные внезапным ужасом. Однако Ван не растерялся.

— Опускай! — заорал он оператору вышки, с отвисшей челюстью пялившемуся вверх. — Опускай, идиот! Что замер?

В три гигантских прыжка оказавшись около контрольной платформы, он птицей взлетел на нее, отпихнул побелевшего оператора и кулаком ударил по кнопке спуска. Монтажная площадка с двумя болтающимися под ней фигурками пошла вниз.

Стиснув зубы и сжав кулаки, Цукка наблюдала как скользит вниз платформа, как быстро сокращается расстояние между людьми и почвой. Быстро — но недостаточно быстро. Когда платформа опустилась примерно на половину высоты, стало видно, что Палек удерживает руку монтажника лишь кончиками пальцев — и она постепенно выскальзывает все больше и больше. Цукка остро пожалела, что не обладает яниными или кариниными способностями — по крайней мере, она смогла бы смягчить его удар о землю. Только бы Лика не сорвался сам…

Все обошлось. Монтажник все-таки упал на землю, когда спускающуюся платформу слегка тряхнуло. Но до земли уже оставалось всего полторы сажени, и он, тяжело рухнув на землю, упал, перекатился по земле пару раз и замер. К нему бросились, но он уже самостоятельно сел на земле, потом медленно поднялся на ноги, опираясь на руки подбежавших людей, и принялся отряхиваться. Цукка вцепилась в Палека, легко спрыгнувшего на землю с пятидесятисантиметровой высоты, и затормошила его, одновременно смеясь и плача.

— Лика, скотина! — пробормотала она, всхлипывая. — Если бы ты сорвался, я бы тебя точно убила!

— Чисто женская логика! — ухмыльнулся парень. — Он не удержался, а ругают меня. Я, между прочим, герой, если ты не заметила.

— Дурак ты, Лика, а не герой, — осуждающе качнул головой спустившийся с операторской платформы Ван. — Ты чего там наверху прыгал взад-вперед? А если бы шквал налетел во время прыжка? Я ведь тебя точно с площадки выгоню.

— Так работы уже закончены! — хмыкнул Палек. — Мне здесь делать больше нечего. — Он утешающе похлопал Цукку по спине. — Да кончай реветь, все уже кончилось.

— Лика! — воскликнул рядом девичий голос. Цукка покосилась вбок. Давешняя рыжая девица словно клещ вцепилась в плечо Палека и изо всех сил тормошила его. — Лика, чтоб тебе ногу сломать! Ну что же ты делаешь! Ты ведь убиться мог! Ой… Прошу прощения, госпожа, что прервала! — Она взглянула на Цукку со странной смесью ревности и робости во взгляде.

— Я такой! — озорно улыбнулся Палек. — Молодец, спасатель и просто рисковый парень! Цу, познакомься с Кансой. Каси, это Цукка, моя старшая сестричка. Я про нее как-то упоминал, помнишь?

— Чрезвычайно рада знакомству, госпожа, — откликнулась рыженькая, низко, куда ниже, чем положено перед незнакомыми, кланяясь, но не отпуская руку Палека. — Палек много рассказывал о своей семье. Прошу благосклонности.

— Радость взаимна, госпожа. Благосклонность пожалована, — кивнула Цукка. — Лика, с каких пор я твоей сестричкой оказалась? Я, между прочим, твой опекун!

— Уже восемь лет как не опекун! — показал ей язык несносный Лика. — Не мамаша же. Подумаешь, на семь лет старше! Хотя, если подумать, тридцатник ты уже разменяла, так что, наверное, ты мне действительно не сестричка, а бабушка.

— Лика! — прорычала Цукка. — Я тебе сейчас по башке стукну чем-нибудь тяжелым!

— И сорвешь торжественное открытие? — удивился тот. — Да тебя твои же университетские дружки убьют. Они мне уже три периода житья не дают своими вопросами, когда мы нашу дурищу железную запустим!

Внезапно он покачнулся и ухватился за плечо Кансы, чтобы не упасть. Девушка заботливо поддержала его, в глазах появилась озабоченность.

— Лика, ты что?! — воскликнула Цукка. — Тебе плохо?

— Да что-то голова кружится… — пробормотал тот, потирая лоб. — Со вчерашнего дня приступы, и температура слегка… Говорю же — простыл немного.

— Сразу после открытия идешь к врачу! — приказал Ван. — И чтоб без разговоров. Скажет неделю в кровати — ляжешь и не встанешь до срока. Ого, смотри-ка ты…

Он повернулся к монтажной платформе, висящей невысоко над землей, и постучал по вертикальному пруту.

— А хватка у тебя, молодой господин, стальная, — удивленно проговорил он. — Смотри, что ты наделал с казенным оборудованием!

Цукка, Палек и Канса одновременно обернулись в его сторону. Палек с недоумением провел пальцем по тому месту, где ребристый железный прут в палец толщиной искривлялся, словно провернутый большими клещами. На ободранной желтой краске отчетливо выделялись четыре глубоких поперечных вмятины, словно от и в самом деле от с силой ухватившегося за него кулака.